Переход в безличное


Если вдуматься, _безупречность_ - довольно странная вещь. Будучи
вполне рациональной дисциплиной, она в какой-то неуловимый миг погружает
нас в самые пучины мистики. Таким же странным образом безупречность,
опираясь на личные достижения воина, все более обособляя его от других
представителей рода человеческого, делая его ярким и уникальным явлением,
вдруг заводит его в пустыни безличного, неосязаемого, неопределимого и
неприметно исчезающего на фоне грубого эгоизма серой массы
посредственностей. "Одинокая птица" - вот, пожалуй, наиболее удачный
образ, раскрывающий всю парадоксальность жизненного пути воина. Одинокая
птица, как вы помните, "поет очень тихо". И "нет у нее окраски
определенной". Словом, даже трудно сказать, есть ли она на самом деле -
тень, призрак, порыв ветра, устремленный в бескрайние небеса, на которые
мы так редко глядим из-под своего тяжеловесного панциря - _заботы о
выживании_. При помощи безупречности воин достигает неимоверной личной
силы, но личность его словно делается невесомой, далекой и безвестной. Как
говорил Чжуан-цзы - "неизвестно, где положен им предел". Казалось бы,
_личная сила_ - это завоевание _тоналя_, но и сам _тональ_ ничего не может
сказать по этому поводу.
"Мы - светящиеся существа,- сказал дон Хуан.- А для светящихся существ
значение имеет только личная сила. Но если ты спросишь меня, что такое
личная сила, я отвечу, что этого мои объяснения тебе не объяснят." (IV,
15)
Действительно, странно. _Безупречность_ (как мы уже сказали,
являющаяся делом _тоналя_) есть усиление именно тоналя, но ведет эта
дисциплина к раскрытию, проявлению, реализации эффектов нагуаля.
"... маги знают, что только путем усиления _тоналя_ может появиться
_нагуаль_. Понятно, что я имею в виду? Это усиление называется личной
силой." (IV, 163)
Непостижимым образом сильный тональ привлекает к себе Реальность, как
будто она "знает", что все части существа уравновешены и могут выдержать
натиск энергетических полей _нагуаля_. Разум в своем развитии и
самоконтроле достигает некоего качественного скачка - теперь
неповрежденный разум может отойти в сторону и безразлично созерцать
разрушительные явления, бесцеремонно отрицающие всякую ценность его
рассудочности. Цепи разорваны: смерть на пороге вызывает только смех,
собственная важность - пыль на дороге, до которой нет никакого дела,
жалость перед лицом Реальности глупа и бессмысленна. Только непреклонная
сила свидетельствует каждый шаг - несгибаемое намерение идти вперед
вопреки всему, пусть даже пропасть мерещится в конце тропы. Безупречный
воин не может страшиться таких пустяков.
"Мне нужна только безупречность, энергия...- понял Кастанеда. - А
начинается все с какого-нибудь одного действия, которое должно быть
целенаправленным, точным и осуществляемым с непреклонностью. Повторяя
такое действие достаточно долго, человек обретает несгибаемое намерение. А
несгибаемое намерение может быть приложено к чему угодно. И как только оно
достигнуто - путь свободен. Каждый шаг повлечет за собой следующий и так
будет продолжаться до тех пор, пока весь потенциал воина не будет
полностью реализован." (VII, 410)
Такая нечеловеческая устремленность почти отталкивает, но не
забывайте, что на ее достижение уходят иногда десятилетия, и то, что
сейчас кажется непонятным и чуждым, спустя время вполне может стать самой
природой вашего существа. Тем более, что правила далеки от догматизма и
учитывают особенности индивидуума. Даже в отношении сексуальных отношений
("больная" тема для любой аскетической дисциплины) здесь не существует
однозначного запрета.
"А нагваль Хулиан,- начал Хенаро,- говорил, что заниматься сексом или
не заниматься - вопрос наличия энергии. Сам он с сексом проблем не имел
никогда: у него ее была прорва. Но мне он с первого же взгляда сказал, что
мой член предназначен только для того, чтобы мочиться. Потому что у меня
не хватало энергии на секс. Бенефактор сказал, что мои родители были
ужасно утомлены, когда делали меня, и им было скучно. Он назвал меня
результатом исключительно тоскливого совокупления - "конда абуррида".
Таким я и родился - скучным и утомленным. Нагваль Хулиан вообще не
рекомендовал людям моего типа заниматься сексом. Тем самым мы можем
сэкономить то небольшое количество энергии, которым обладаем." (VII,
312-313)
Через некоторое время нагваль Хулиан, чтобы продемонстрировать
важность своего совета, взял свой отряд в один из параллельных миров
вместе с их физическими телами. Хенаро и несколько других учеников, таких
же "скучных и утомленных", но не послушавшихся рекомендаций Хулиана, "чуть
не погибли там", по словам самого Хенаро. Как видите, в некоторых случаях
экономия половой энергии оказывается жизненно необходимой но совсем не по
той причине, о которой говорят моралисты и религиозные проповедники.
Совсем другое дело, если речь находит о _желании_. Человек - любопытно
устроенное существо. Он способен испытывать желание (в том числе половое),
даже когда не чувствует никакой физиологической потребности. На этом, по
сути, строится вся человеческая цивилизация. Желание - это продукт
человеческого эго, лишь иногда совпадающий с биологической необходимостью.
Мы знаем об этом со времен Будды, но никак не способны принять эту идею
_практически_, так как подсознательно относим ее к этическим или
нравственным условностям.
"Желание - вот что заставляет нас страдать, но как только мы научились
уничтожать свои желания, любая полученная нами мелочь превратится в
бесценный дар... Бедность и нужда - это только мысли; то же касается
ненависти, города, боли." (II, 315)
Практика _безупречности_ дает воину возможность понять, что даже такие
конкретные чувства, как голод и боль, в гораздо большей степени относятся
к нашей способности _саморефлексии_, чем к непосредственно переживаемому
опыту. Задумывались ли вы, что человек больше страдает не _от_ боли, а _по
поводу_ боли, не _от_ голода, а _по поводу_ голода? Если вам трудно понять
разницу, попробуйте поразмышлять над этим.
"Я много раз говорил тебе: только воин может выжить. Воин знает о
своем ожидании и знает, чего он ждет. Когда он ждет, у него нет желаний, и
потому, какую бы малость он ни получил, это всегда больше, чем он может
взять. Если он хочет есть, то найдет путь, потому что не голоден. Если он
ранен, то справится с этим, потому что не страдает от боли. Быть голодным
или страдать от боли означает, что сила голода или боли уничтожает тебя."
(II, 315)
Прекращение _саморефлексии_ - поистине революционный шаг в развитии
психологии личности. Этот качественный скачок - плод десятилетий упорного
труда - так перестраивает всю систему ценностей, всю совокупность способов
переживания окружающего мира, что невольно напоминает даосскую притчу о
"великом сне" и "великом пробуждении". ("Но есть еще великое пробуждение,
после которого узнаешь, что все это - великий сон.") Мы не можем выйти из
сновидения _тоналя_, даже когда обретаем способность перемещаться в другие
участки энергетического спектра Реальности. _Тональ_ неустраним, как
неустранима сама _точка сборки_, выстраивающая по своим законам блоки или
пучки из энергетических потоков бытия. Мы можем бесконечно расширять
способности своего тоналя, делать его гибким и послушным, чтобы
максимально приблизиться к Реальности, но навсегда уничтожить
перцептуальный аппарат вместе с его условностями и ограничениями, значит,
просто _перестать быть_. Поэтому единственная свобода заключается в
_осознании сна_. Как пишет В. Малявин, "только спящий не знает, что он
спит и смешон в своей самоуверенности. Но только "великое пробуждение"
открывает нам существование "великого сна". Иными словами, чем более я
сознаю себя спящим, тем более я кажусь себе спящим. Миг пробуждения
вмещает в себя бесконечно долгий сон. Не сон и не явь, а бодрствование во
сне и сон наяву или даже, точнее, "пробуждение к Сну во сне" - вот правда
Чжуан-цзы."
И если "пробудившийся во сне" смотрит на других "спящих", он,
безусловно, осознает их призрачность, подобно тому, как Хенаро по дороге в
Икстлан видел только фантомов - бессознательных героев одного "великого
сна". Отсюда - глубокая пропасть, разверзающаяся между человеком и
безупречным воином. Остается ли он человеком после пробуждения? С точки
зрения _нагуаля_, вряд ли. Что-то необратимо меняется в структуре
энергетического кокона - индейские маги называют это "потерей человеческой
формы". Дон Хуан так описывает этот процесс:
"... _видящие_ называют человеческой формой неодолимую силу настройки
эманаций, зажженных свечением осознания в том месте, где располагается
точка сборки человека в нормальном состоянии. Это сила, благодаря которой
мы являемся человеческими личностями. Таким образом, быть человеческой
личностью - значит быть вынужденным подчиняться этой силе настройки, а
следовательно, быть жестко привязанным в своих действиях к тому месту,
откуда она исходит.
Благодаря практике воина его точка сборки в определенный момент
начинает сдвигаться влево. Этот сдвиг устойчив, он приводит к необычному
чувству отстраненности, или контроля или даже самоотрешенности. Смещение
точки сборки влечет за собой перенастройку эманаций. (Вот оно,
"пробуждение во сне"! - А. К.) Новая настройка становится началом целой
серии еще более значительных сдвигов. Первоначальный же сдвиг _видящие_
очень точно назвали потерей человеческой формы, поскольку он знаменует
собой начало неумолимого движения точки сборки прочь от ее исходной
позиции, в результате чего необратимо утрачивается наша привязанность к
силе, делающей нас человеческими личностями." (VII, 446)
В классификации перемещений точки сборки, которую мы предложили ранее,
этот изначальный сдвиг нами назван _углублением_. Теперь, когда мы
разобрали основные идеи _безупречности_, понятно, почему данная традиция
называет его "потерей человеческой формы". Дон Хуан неоднократно
предупреждает, что в этом состоянии прежние "щиты" внимания перестают
функционировать, и потому потеря человеческой формы гибельна для личности,
которая не смогла добиться подлинной _безупречности_ в повседневной жизни.
Раскрывшийся "просвет" впускает внутрь кокона такое чудовищное количество
энергии, что при малейшей оплошности разрушение целостности неизбежно.
Это рискованная игра, и, тем не менее, находятся счастливчики,
способные удержать точку сборки в измененном положении и уцелеть, не
следуя при этом практике безупречности. Они относятся к особой категории
_видящих_. Такой случай упоминается доном Хуаном только для того, чтобы
показать дисгармоничность и неполноту подобного достижения. Например, в
книге "Отдельная реальность" он говорит следующее:
"_Видящий_ не должен жить, как воин, или как кто-то еще, ему это ни к
чему. Он _видит_, следовательно, для него все в мире предстает в обличье
своей истинной сущности, должным образом направляя его жизнь. Но, учитывая
твой характер, я должен сказать тебе, что, возможно, ты так никогда и не
научишься _видеть_. В этом случае тебе придется всю жизнь быть воином.
Мой бенефактор говорил: встав на путь знания, человек постепенно
осознает, что обычная жизнь для него навсегда осталась позади, что знание
- страшная вещь, и средства обычного мира уже не могут его защитить.
Поэтому, чтобы уцелеть, нужно жить по-новому. И первое, что необходимо
сделать на этом пути,- захотеть стать воином. Важное решение и важный шаг.
Путь знания не оставляет выбора - идти по нему может только воин." (II,
322-333)
В другом месте дон Хуан подчеркивает: "Те же _видящие_, что умели
только _видеть_ [но не были безупречными воинами - А. К.], были обречены.
И когда на их землю пришли завоеватели, они оказались такими же
беззащитными, как и все остальные." (VII, 265)
Здесь мы касаемся довольно тонкой проблемы, связанной с отношением
друг к другу трех важных аспектов дон-хуановского знания: _видения_,
_безупречности_ и _намерения_. О _намерении_ речь впереди - это сложная и
серьезная тема. Пока же следует только указать на сущность возникшей
ситуации. Разумеется, для достижения _видения_ требуется определенное
накопление энергии, но только путь воина (т.е. _безупречность_) дает
возможность пользоваться _намерением_ и, таким образом, произвольно
манипулировать всеми энергетическими полями, доступными воину благодаря
_видению_. С другой стороны, воины, имевшие достаточно _личной силы_,
чтобы входить в контакт с _намерением_, могли, однако, так и не обнаружить
того энергетического состояния, что приводит к _видению_. В этом случае,
как говорил дон Хуан, они были "великими магами, но не были _видящими_".
Манипулируя энергиями "наощупь", они добивались замечательных результатов,
и все же многое оказывалось для них скрыто по причине магической
"слепоты". Об энергетической стороне этих процессов еще будет сказано в
заключительной части этой книги - "Реальность нагуаля".

Теперь, рассмотрев детально всю концепцию _безупречности_, с такою
основательностью представленную нам в книгах Кастанеды, и осознав
грандиозные масштабы личностной трансформации, необходимой на пути воина,
можно оценить емкость и содержательность "магической формулы", оставленной
Карлосу Сильвио Мануэлем (книга "Дар Орла"),- своеобразного заклинания,
которое возвращает силы воину в тяжелые минуты его жизни.
Каждая сентенция здесь содержит как бы краткий итог пройденного за
годы ученичества этапа и очерчивает самые важные положения практики в
краткой афористической форме. В каждой фразе заключено отрицание и
утверждение - отрицание одного из основополагающих аспектов личностной
установки ординарного сознания и утверждение новой установки, снимающей
или преодолевающей прежнюю.
(1) _Я уже отдан Силе, что правит моей судьбой_.
С самого начала мы сталкиваемся с отрицанием экзистенциальной
_озабоченности собственной судьбой_. На первый взгляд, смысл сентенции
негативен: она утверждает подчиненность (не-свободу) человеческого
существа перед лицом неумолимого закона, осуществляющего его судьбу.
Парадокс, заключенный в таком утверждении, постоянно присутствует в учении
дона Хуана, как и в ряде иных метапсихологических доктрин оккультизма.
Сила, о которой идет речь, принципиально непостижима, работа ее неумолима
и загадочна, а потому она как бы космически удалена от индивида - удалена
в обоих значениях этого слова: устранена из внутренне освоенного
пространства и, одновременно, отодвинута в немыслимую даль. Словом, она
_обесчеловечена_, _дегуманизирована_; это холодный и фатальный образ - ему
нельзя молиться, он не знает жалости и безразличен к страданию. Но есть и
другая сторона этой Силы: будучи чем-то бесконечно большим, чем человек,
она все же включает в себя человека, некою частью словно резонирует с ним
и растет из него же. (Быть может, следует говорить _пронизывает_ его, что
скорее соответствует действительности. Но в данном случае нам хочется
подчеркнуть участие субъекта в этом над-субъективном процессе,- тем более,
что Сила абсолютна, и любая точка оказывается источником ее, оставаясь в
равной степени предметом ее приложения.) В конечном счете, это
непостижимый _союз_ между человеком и универсумом, блистательно
осуществляющий бытие в его гармонии. Так преодолевается отчужденность
человека Судьбе. Парадоксальным образом он, осознавая себя игрушкой в
руках могущественной стихии мира, становится подлинно свободным: судьба
его реализуется в истинной гармонии с его сущностью, а дух избавляется от
каторжного груза страхов, забот, ожиданий. Негативная подчиненность есть
на самом деле подчиненность себе же, но в содружестве с Реальностью, а не
в противостоянии ей. Тональ личности, осознав свои границы и
незначительность свою перед лицом Бытия, отдает право на власть _нагуалю_,
оставив себе лишь _сталкинг_ - сложную игру, о которой мы поговорим в
следующей главе. "Нет ни раба, ни свободного, ни того, кто стремится к
свободе",- сказано в Упанишадах.
(2) _У меня ничего нет, и (потому) мне нечего защищать_.
Смысл этой фразы достаточно прозрачен, хотя в системе дона Хуана имеет
особую прагматическую ценность. Одной из центральных уловок, питающих
_чувство собственной важности_ (то есть, аспект эгоистического,
"отделенного" сознания), является идея собственности в самом широком
смысле: субъект _владеет_ опытом, знанием, навыками, пытается владеть
людьми (т.е. их чувствами по отношению к нему), не говоря уже о владении
материальном. Это то, что создает один из главных бастионов эго, так как
именно обладание _отличает_ (т.е. _изолирует_) личность от всего
остального, т.е. от мира. Самый тяжелый порок идеи обладания заключается в
том, что любая вещь, явление, факт перестает быть собой, а превращается в
комплекс искаженных представлений субъекта. Мы _защищаем_ свою
собственность, отвергая, замалчивая, игнорируя те черты или явления
универсума, что своим существованием посягают на нашу собственность.
Иллюзорное владение чем-либо или кем-либо истощает субъекта, ничего не
давая взамен. Сознание отрезано от Реальности и слабеет, пытаясь такую
отрезанность культивировать.
(3) _У меня нет желаний, и (потому) я ничего не боюсь_.
На протяжении многих лет обучения дон Хуан теоретически и практически
демонстрирует пагубность страха. В наиболее широком смысле изначальной
причиной _всякого страха_ является _желание_. В случае страха смерти это -
желание жить. Любое желание _иметь_ неизбежно порождает страх _утраты_.
(4) _У меня нет мыслей, и (потому) я буду видеть_.
Четвертая сентенция, быть может,- самый краткий способ декларировать
сущность магической практики. Это главный ключ к практическому постижению
Реальности, ко всем чудесам _нагуаля_. Конечно, здесь подразумевается
_остановка внутреннего диалога_. Его рассмотрение заняло у нас много
места, и теперь мы знаем, что "отсутствие мыслей" - лишь одна, и, быть
может, наиболее поверхностная характеристика данного состояния. Здесь, как
видите, остановка внутреннего диалога прямо названа причиной, предпосылкой
непосредственного восприятия _нагуаля_. По сути дела, весь корпус идей,
формирующий _безупречность_, направлен на облегчение достижения
внутреннего безмолвия. Можно даже сказать, что непосредственная практика
безупречности - уже есть затухание или ослабление внутреннего диалога, а
интенсивная концентрация на молчании укрепляет безупречность во всем
поведении субъекта.
Взглянув на дон-хуановскую практику во всей ее полноте, мы находим для
концепции _безупречности_ далеко идущие обоснования. Так, мы видим, что
безупречность воина постоянно связывается с накоплением _личной силы_, а
та, в свою очередь, является универсальным триггером для всякого движения
точки сборки, что и есть, по сути, овладение искусством магии. Что же
такое _личная сила_? Дон Хуан так часто намекает на ее связь со всеобщей
Силой, движущей мироздание, что вполне можно допустить: _личная сила_ есть
частный аспект Силы универсальной. Мы еще будем подробно останавливаться
на этом непостижимом и мощном феномене в реальности _нагуаля_.
Дон-хуановская традиция именует его _намерением_, _духом_ или
_абстрактным_.
"Никто ничего не решает,- как-то сказал дон Хуан, - _дух_ или решает
это за нас, или нет. Если да, то маг обнаруживает себя действующим в
магическом мире, сам не зная как. Вот почему я всегда настаивал, что
безупречность - это единственное, что идет в счет. Маг живет безупречной
жизнью - и это, кажется, привлекает решение. Почему? Никто не знает."
(VIII, 214)
Следовательно, _личная сила_ есть лишь наша личная способность
отвечать чему-то большему - _намерению_, сливая воедино личный и безличный
аспекты энергии.
"Безупречность, как я уже говорил тебе много раз, это не мораль, -
сказал он. - Она только напоминает мораль. Безупречность - это только
наилучшее использование нашего уровня энергии. Естественно, это требует и
бережливости, и благоразумия, и простоты, и моральной чистоты, но прежде
всего это подразумевает _отсутствие саморефлексии_. И хотя это напоминает
выдержку из монастырского устава, но это не так.
Маги говорят, что для того, чтобы управлять _духом_, - а под этим они
подразумевают управление движением точки сборки,- необходима энергия.
Единственная вещь, которая сберегает для нас энергию, - это наша
безупречность." (VIII, 214)
Теперь нам легко понять, почему _безупречность_ ведет к накоплению
_личной силы_. Первоначальное и достаточно элементарное объяснение дона
Хуана - там, где речь идет о сохранении и перераспределении внутренней
энергии существа за счет отказа от совокупности эгоистических оценок,
ложных установок и переживаний, - соблазняет своей простотой, но содержит
далеко не всю истину. Мы знаем, что на практике безупречность ведет в
первую очередь к ослаблению и постепенному растворению эго, т.е. к
усилению в существе начала _безличного_, каковым и является _намерение_,
_дух_, _абстрактное_.
"Реальным сдвигом [точки сборки - А. К.] занимается _дух_,
_абстрактное_. Нечто такое, чего нельзя увидеть или почувствовать, чего,
казалось бы, нет, но что существует реально. По этой причине маги
утверждают, что точка сборки смещается сама собой. Но они также говорят,
что ее сдвигает Нагваль [лидер отряда магов - А. К.]. Нагваль, будучи
проводником _абстрактного_, имеет возможность выражать его посредством
своих действий.
Я вопросительно взглянул на дона Хуана.
- Нагваль смещает точку сборки, и все же не он сам делает это, сказал
дон Хуан. - Возможно, тебе будет понятнее, если я скажу, что _дух_
проявляется в соответствии с безупречностью Нагваля. _Дух_ может смещать
точку сборки в результате простого присутствия безупречного Нагваля."
(VIII, 157)
Пронизывая мироздание и в каждой точке его зарождаясь, эта
универсальная сила делается явной, подчеркнуто эффективной, когда
встречает свободное, ничем не затрудненное пространство для своей
манифестации. Конечно, мы не можем объяснить этого иначе, как прибегая к
метафорам или аналогиям. Мы не знаем и, быть может, не способны знать
природу и сущность этого процесса. Древние находили достаточным объяснение
подобных вещей симпатическими связями. Как бы то ни было, _безличное_,
утвердившись во внутреннем мире существа, притягивает (усиливает,
актуализирует, раскрывает?) _безличное_ универсума во всей его
невыразимости, необъяснимости, с его загадочной устремленностью и скрытой
мощью.
Таким образом, _безупречность_ - практика, смахивающая, казалось бы,
лишь на рациональную психотерапию, дисциплина, позволяющая избежать
стрессов, разочарований и других огорчений, а также повышающая
эффективность любого действия, предпринимаемого субъектом, - оказывается в
сокровенном смысле _дверью_, _путем_ в Непостижимое и раскрывает поистине
магические перспективы.